В Zagerclinic новый доктор — врач гинеколог-эндокринолог — Соснова Елена Алексеевна
Важнейшие качества хорошего врача — компетентность и человечность. Первое приходит с опытом и постоянным совершенствованием. Второе — присутствует изначально и побуждает к приобретению знаний и навыков.
Рады представить нового врача клиники доктора Загера — акушера-гинеколога, гинеколога-эндокринолога, Соснову Елену Алексеевну .
Елена Алексеевна — доктор медицинских наук, профессор кафедры акушерства и гинекологии №1 Института клинической медицины им. Н.В. Склифосовского Первого МГМУ им. И.М. Сеченова, главный редактор журнала «Архив акушерства и гинекологии им. В.Ф. Снегирева», с опытом работы более 40 лет.
Доктор принимает по понедельникам с 16.00 до 20.00
Елена Алексеевна, какому пациенту точно стоит обратиться к Вам?
Человеку, который уже прошел не один этап обследований и лечения.
1. Это пациентки с привычной потерей беременности малого срока. Особенно на фоне эндокринопатий, таких как: нарушение функции щитовидной железы; гиперандрогенные состояния; синдром поликистозных яичников.
2. Это пациентки с нарушениями менструальной и репродуктивной функции после таких распиаренных методов хирургического лечения, таких как: эмболизация маточных артерий при миоме матки, когда снижается овариальный резерв; после ФУЗ- аблации миомы матки, после многократных операций на яичниках, когда тоже снижается овариальный резерв, и прогноз у таких пациенток не очень хороший с точки зрения дальнейших беременностей и сохранения менструальной и репродуктивной функций.
3. Это пациентки с проблемами менопаузы. Нужно или не нужно назначать терапию? Как нужно наблюдаться? Показана или противопоказана гормональная менопаузальная терапия? Потому что на ее фоне риски онкологических заболеваний возрастают в 3–4 раза.
4. Это пациентки, с чрезмерным увлечением препаратами для гормональной контрацепции. Особенные группы риска —это девочки, которым в женской консультации иногда в возрасте 9–10-и лет назначают оральные контрацептивы якобы для регуляции нормальной менструальной функции.
5. Это пациентки с аномальными маточными кровотечениями. Когда нужен гормональный гемостаз? Когда необходима хирургия?
6. Это пациентки из группы гиперандрогенных состояний (акне вульгарис, три лишних волоса на верхней губе), ищущие дерматологов, трихологов, гинекологов, которые назначают им симптоматическую терапию, порой совершенно ненужную.
7. Осложнения лекарственной терапии. Это пациентки, у которых на фоне приема препаратов для лечения, например, невынашивания беременности, начинают изменяться ферменты печени. Или на фоне психотропных препаратов развивается гиперпролактинемический синдром (нарушения менструального цикла, галакторея). Вместо того, чтобы отменить лекарственные препараты, являющиеся первопричиной развившихся осложнений, начинают лечить аденому гипофиза, которой нет.
Нет заболеваний только репродуктивной системы. Это как аменорея военного времени — на фоне стресса, голода, холода. А мы об этом забываем и не подходим к организму в целом, не воспринимаем изменения в системе репродукции, как конечный этап нарушений. Почему-то рассматриваем эти нарушения как первичное звено. Это совсем не так.
Как Вы у конкретной пациентки, отталкиваясь от нарушений репродуктивного звена, выходите на организм в целом и видите эти взаимосвязи?
Во-первых, есть симптомокомплексы, которые позволяют установить — это гормональный дисбаланс или общие проблемы. Можно проводить гормональное обследование, которое тоже нам что-то подскажет. Я считаю, что сначала надо комплексно смотреть всю ось нарушений нейроэндокринной регуляции. А уже потом, выбрав из нее определенное звено, пытаться его корректировать. Если требуются дополнительные методы обследования, они должны быть направлены на это конкретное звено.
Но ведь и гормональный дисбаланс как правило вторичен и имеет свои причины? Как вы к ним подходите?
Есть специалисты-смежники. Я считаю, что всегда нужно с ними советоваться. Но при этом этот специалист должен вас слышать. Хорошо, когда люди говорят на одинаковом языке. Поэтому ваша клиника в этом смысле уникальная. Вы не смотрите на поражение глаза, например, как на первичное поражение.
У меня есть пациентки, которые на фоне снижения массы тела утратили менструальную функцию. Но даже когда они массу тела набирают, их менструальная функция остается очень уязвимой. Минус килограмм или какой-то стресс — все снова выключается. В этой ситуации лечить их гормонами абсолютно бесперспективно. Включается механизм гиперторможения, аденогипофиз уже не отвечает. Т.е., (на фоне гормональной терапии) периферия вроде работает — будут менструальноподобные реакции, а центральные звенья регуляции не задействованы, оны спят.
Каким должен быть врач?
Врач должен быть честным и говорить о том, как бы он хотел, чтобы поступили с ним самим или с его близкими. И тогда не будет стыдно.
Я всегда считаю, что если что-то не знаешь — пойди и спроси у коллег. Потому что это важно. Коллегиального решения, коллективного разума никто не отменял. Это не искусственный интеллект. Потому что точка зрения на больного складывается из отдельных пазлов. А если не складывается, значит, надо искать дальше.
