Яд или лекарство? О сверхмалых дозах и Н. П. Кравкове
«Все есть лекарство, и все есть яд — все дело в дозе»
Эта фраза приписывается греческому философу и врачу Гиппократу. У жившего спустя почти две тысячи лет Парацельса есть очень похожая формулировка: «Все есть яд, ничто не лишено ядовитости, одна лишь доза делает яд незаметным».
В середине XX века (в 1943 году Зонтманом и Эрлихом) этот принцип был прочно укоренен в науке под именем «гормезис» (дословно переводится с греческого, как «быстрое движение, стремление»). Применительно к медицине он означает эффект стимуляции организма (или его системы) малыми дозами вещества, которое в нормальных дозах вызывает его повреждение (отравление).
В истории известны факты, когда великие мира сего приучали себя к ядам (употребляя их в очень малых дозах), дабы уберечься от возможных отравлений (и это им удавалось!). В XIX–XX веках факт стимулирующего и защитного действия малых концентраций ядовитых веществ на многоклеточные и одноклеточные организмы получил многократное научное подтверждение.
- В терапевтических дозах антибиотик пенициллин убивает бактерии. В малых — ведет к образованию защитного фермента, уберегающего их впоследствии от гибели под действием высоких доз.
- Сверхмалые дозы печеночного яда фурфурола стимулируют в печени производство защитных ферментов, защищающих ее от повреждения большими дозами токсина.
- Введение животным очень низких концентраций змеиного яда блокировало поражающее (смертельное) действие его высоких доз.
- Такие токсичные вещества, как бром, хлорид ртути, мышьяковая кислота в больших концентрациях убивают клетки дрожжей, а в малых — стимулируют их рост.
- Даже эффект такого разрушительного фактора, как радиация, может быть благоприятным, при условии низких доз облучения. В дозе, близкой к величине естественного радиационного фона Земли, радиация стимулирует защитные механизмы клеток (и всего организма), делая их более устойчивыми к высокой дозе облучения.
Те же закономерности (обращения эффекта) наблюдаются и для лекарственных препаратов. Например, кофеин в очень больших дозах вызывает торможение нервных клеток; в терапевтических — оказывает возбуждающее действие; в малых и сверхмалых — успокаивающее (гомеопатический препарат коффея назначают в качестве снотворного и успокоительного средства).
Лекарственный препарат атропин (обычно его назначают для снятия спазма — расслабления гладкой мускулатуры различных органов) в терапевтических дозах вызывает сухость слизистых оболочек, в очень малых дозах — повышает их секреторную активность.
Николай Павлович Кравков
В России неожиданные эффекты малых и сверхмалых доз ядов и лекарственных препаратов обнаружил в начале XX века основоположник российской фармакологии Николай Павлович Кравков (1865–1924).
- Доказал, что изолированные сосуды животных и человека реагируют на сверхмалые дозы (до 10-32) химических соединений (лекарств, ядов, солей тяжелых металлов и др.). Сам Кравков сравнивал подобные концентрации с разведением одного грамма вещества в водах Ладожского озера.
- Для некоторых веществ обнаружил «трехфазный эффект»: в больших дозах действие явное, по мере разбавления постепенно исчезает, при дальнейшем разведении вновь проявляется и нарастает, достигая максимума при очень большом разведении (но направленность действия может стать противоположной, см. пункт 3).
- Выявил, что одни и те же вещества в разных дозах способны вызывать диаметрально противоположные эффекты. Например:
- лекарства, расширяющие сосуды в терапевтических дозах, в минимальных — вызывали их сужение и наоборот;
- мышьяковая кислота (в обычных концентрациях очень токсична для клеток) в больших разведениях (10-6) замедляла скорость деления клеток, но стоило разбавить ее еще в 10 раз — начинала действовать, как стимулятор деления.
Николай Павлович Кравков к гомеопатии отношения не имел, но его эксперименты послужили в том числе и укреплению доказательной базы лечебных эффектов гомеопатических препаратов.
В этой статье мы затронули лишь малую толику открытий этого удивительного ученого и человека. Человека воистину целостного, разностороннего; гениального теоретика и изобретательного практика, оставившего след (47 фундаментальных работ) практически во всех направлениях естественных наук — физики, химии, биологии, фармакологии, анатомии, физиологии, патологии и др.
Окончив физико-математический факультет Санкт-Петербургского университета и получив степень кандидата естественных наук в возрасте двадцати трех лет, он увлекается физиологией и поступает в Военно-медицинскую академию и в 29 лет становится доктором наук. Пройдя двухлетнюю стажировку в лучших европейски лабораториях, он возвращается в Россию. И здесь в эти очень непростые годы работает, закладывая основы множеству теоретических и практических направлений российской науки, воспитывая учеников — продолжателей его дела. Перечислим некоторые из них:
- Учебник «Основы фармакологии», написанный на основе прочитанных им лекций, стал базой для подготовки нескольких поколений российских фармакологов и выдержал 14 изданий.
- Разработал метод выделения веществ из бактерий — основу для приготовления современных вакцин.
- Открыл механизм действия уже применяемых в то время лекарств (морфин, кофеин, адреналин, атропин) на газообмен.
- Усовершенствовал метод получения изолированных органов животных — моделей для изучения действия лекарственных препаратов. Первым в мире использовал изолированные органы человека (пальцы, селезенка, почки, сердце).
- Создал (и экспериментально убедился в его нетоксичности) педоналовый неингаляционный наркоз (альтернатива принятому в то время хлороформу).
- Впервые предложил «патологические модели» (пораженные болезнью органы) для исследования эффектов лекарственных препаратов. Справедливо полагая, что действие веществ на здоровые и больные ткани может отличаться.
- Выделил из поджелудочной железы, исследовал свойства и с успехом применил в лечении сахарного диабета вещество, названное Кравковым «панкреотоксином» (по свойствам — инсулин; но тогда в России еще не знали о успешном получении инсулина из поджелудочной железы канадскими учеными).
И много-много других.
P.S.
Размышляя над поставленным в статье вопросом о характере взаимосвязи между силой воздействия и полученным откликом, вспомнились изречения китайского мудреца Лао-цзы, жившего две с половиной тысячи лет назад…
Человек рождается гибким и слабым;
А умирает твердым и окоченелым.
Все на Земле, включая траву и деревья,
Влажные и мягкие в жизни,
Но сухие и ломкие, когда умирают.
Жестокость – спутник смерти,
Гибкость – спутник жизни.
Армия, не способная быть гибкой,
Не способна защищать.
Дерево, которое не может согнуться,
Сломается при порыве ветра.
Твердое и жесткое будет разрушено,
Тогда как мягкое и гибкое останется.
Нет на свете ничего мягче и слабее воды.
И ничто по сравнению с ней по воздействию на твердое.
Нет ничего похожего на нее.
Слабое преодолевает сильное;
Мягкое – твердое.
Во всем мире нет никого, кто не знает этого,
Но никто не может овладеть этим.
Истина похожа на заблуждение.